Высшую комсомольскую школу я вообще попал случайно. В армии меня избрали секретарем Комсомольской организации воинской части. После участия летом 1973 года 1-м Всесоюзном совещании армейского комсомольского актива и зажигательной речи Е.М. Тяжельникова — первого секретаря ЦК комсомола, твёрдо решил буду поступать. Получив рекомендацию политуправления Северо-Кавказского военного округа, прибыл на вступительные экзамены. Сдал первый, стою возле первого учебного корпуса и курю, так нехотя швырнул окурок, и надо же, попал прямо в урну. «А что если бы не попал?» говорит проходивший рядом высокий, такой видный и довольно строгий мужчина. «Ну и что, подумаешь, промазал взял да и поднял, в армии было много таких вариантов», бодро ответил я и двинулся в корпус «Б» для подготовки к следующему экзамену.
Затем была телеграмма о зачислении на учёбу и первая встреча с высоким и строгим мужчиной а он оказался ректором ВКШ и приветствовал нас каждого по имени на первом семинаре по истории партии.
На мой взгляд, Трущенко был уникальным ректором, как я это понимаю: он имел достоинство, за которым стояло трудолюбие, мужество и стремление к знаниям; и мне давил на нас, разговаривал с нами, как с равными и сохранял это положение и в время учёбы и после окончания школы; отвечал за свои поступки и держал данное слово, в его действиях не было суеты и непродуманных решений; прошёл войну 1941-1945 гг, как мой дядя и отец, пережил это страшное время и хлебнул горя вместе с народом.
Что мне запомнилось особенно со времен учёбы?
Уже после первой сессии на экзамене по истории партии во время моего ответа ректору к нему присоединился неожиданно вошедший в аудиторию Григорьев — секретарь ЦК комсомола. На второй вопрос, «Письмо Ленина к съезду», я высказал свою точку зрения и подчеркнул, что В.И. Ленин поступил тактически правильно и определил И.В. Сталина как наиболее подходящую кандидатуру на пост Генерального секретаря партии большевиков. Григорьев не согласился со мной, наверное, мой ответ обостряла моя абхазская фамилия. Николай Владимирович в наш разговор не вмешивался и только спустя какое-то время остановил меня после очередного захода, взял зачётку, расписался, и я вышел из аудитории. Открываю зачётку, а там стоит его подпись, а оценки нет?! Я, естественно, нервничаю, выкуриваю пачку сигарет, затем направляюсь к Тамаре Ивановне Карповой, показываю ей всё. Она выслушала, оценила обстановку и предложила взять паузу до её встречи с ректором. На подведении итогов Трущенко говорит: «Ну что, Саша? Надеюсь, ты понял, что произошло? Иди сдавай остальные экзамены, потом посмотрим». Историю Древнего мира и историю СССР я сдал на «отлично» и зашагал в приёмную ректора, через помощника И.П. Плаксина передаю зачётку, чтобы получить оценку за первый экзамен. Но Николай Владимирович приглашает меня на разговор и сообщает мне о том, что я должен уехать на каникулы, отдохнуть, набраться сил, а за оценкой приехать во втором семестре. Естественно, все каникулы я провёл за книгой, читал учебник по истории партии и по приезде в Москву пошёл к ректору. Захожу в кабинет, Николай Владимирович сидит за столом и говорит мне: «Ну что, Саша, какие успехи? Проходи, садись. Я думаю, что ты понял всё правильно и спорить с секретарями ЦК, особенно на экзаменах, не надо.
Я поставил тебе «4». А теперь о твоей курсовой работе, она получается у тебя, тема выбрана актуальная и интересная, желаю успехов!»
Вскоре моя работа на тему «Некоторые правовые аспекты международного молодёжного движения» (руководитель В.А. Луков) стала лауреатом Всесоюзного конкурса студенческих и научных работ.
Спустя год, уже на третьем курсе, Николай Владимирович остановил меня на главной аллее и спросил: «Саша, а это не твой родственник Герой Советского Союза В.А. Габлия?» «Да, — отвечаю я, — это мой дядя, старший брат моего отца, всю войну прошёл и Героя получил за героизм и мужество, проявленные в Яссо-Кишинёвской операции». «Подумай вот над чем, — в годы войны шла огромная переписка людей, фронтовики писали родным и близким, а родственники — фронтовикам. Много писем потерялось в дороге, не дошли до адресата, а теперь находятся в архивах Министерства обороны. Мне кажется, тебе следует заняться изучением этой переписки и написать сначала дипломную работу, а дальше са-мостоятельное исследование». Я сразу загорелся этим предложением и начал работать, за несколько месяцев прочитал около 6000 писем и начал писать дипломную работу. Но на четвёртом курсе я женился, и дела семейные вышли на первый план. Дипломную работу я не писал, а сдавал государственные экзамены.
На распределение к нам приехал первый секретарь ЦК комсомола Грузии И.Н. Ор-джоникидзе. Конечно он сразу всех слушателей, кто был из Грузии, настраивал на возвра-щение, а мне предложил направиться в распоряжение Абхазского обкома комсомола. Но я ответил, что выбираю Тюмень, там сегодня передний край и я уже дал согласие на работу в штабе по строительству Сургутской ГРЭС, которая объявлена Всесоюзной ударной строй-кой. Но Иосиф Николаевич настаивал при всех на возвращении меня в Абхазию. Ясность внёс Н.В. Трущенко, пояснив, что армейцы имеют право свободного выбора. Так ректор помог мне поехать с семьёй на долгие годы в Сургут, о чём я никогда не жалел. После заседа-ния комиссии по распределению Николай Владимирович пожал мне руку и сказал: «Саша, молодец, удар держал достойно! Это уже поступок».
На выпускном вечере нашего курса в июне 1978 г. наш музыкальный ансамбль с удовольствием исполнял для ветеранов войны А.С. Трайнина, Н.В. Трущенко, А.Н. Красина, И.И. Лисова песню военных лет «Синий платочек».
Александр Григорьевич Габлия, зам. начальника штаба ВУКС «Сургутская ГРЭС» в 1978-1982 гг. Выпускник ВКШ 1978 года. Он учил держать удар
